Юра Видакас — студент курса по графическому дизайну и сооснователь футбольного клуба «47 в Игре» для людей с синдромом Дауна в Санкт-Петербурге. На момент интервью Юра вышел из проекта и переехал в Турцию, где продолжает изучать тему инклюзивного спорта и сотрудничает с местными футбольными клубами для людей с ограниченными возможностями. Сейчас он помогает выстроить позиционирование и имидж футбольному клубу людей с ампутированными конечностями в Измире.
В этом материале Юра рассказывает о том, какие возможности открывает социальный проект, если вывести его из контекста благотворительности, как он попал в дизайн и какое влияние могут оказать специалисты по коммуникациям на социальную сферу.
Проект «47 в Игре» появился в 2020 году. Мы понятия не имели, как все устроено в инклюзивном спорте. Нам казалось, что нужно просто собрать ребят и начать их тренировать, — и все получится. Так и случилось.
Идея принадлежала моему другу Паше Путинцеву, с которым мы вместе играли в футбол. Он был ответственен за спортивную часть, а я за медийную — по образованию я специалист по связям с общественностью.
Летом мы арендовали зал. На первую тренировку пришло где-то шесть ребят. К тому моменту мы нашли человека с опытом работы с людьми с синдромом Дауна и видели в нем главного тренера команды. Но одной тренировки хватило, чтобы понять, что его методика — не то, что нам нужно. Мы отказались от того тренера, но уже не смогли расстаться с ребятами.
Я убежден — чтобы работать с людьми с синдромом Дауна, не нужен какой-то специальный опыт. Эти ребята — абсолютно обычные люди, просто со своими особенностями, какие есть у любого из нас.
Нужно делать небольшую поправку на синдром и на базовом уровне понимать особенность физиологии спортсмена. Этого достаточно, чтобы выстроить тренировочный процесс.
После истории с первым тренером мы взяли все в свои руки — Паша начал тренировать игроков так, как он считает нужным, а я освещал процесс в социальных сетях. Нам было важно отойти от привычного образа социального проекта — классических коллективных фотографий, отчетов вроде «мы сходили туда, мы сходили сюда, а здесь мы улыбаемся». Мы сразу поняли, что ребята гораздо более многогранны, и хочется показывать весь спектр их эмоций. Их родители полностью нас поддержали: они тоже устали от этой клишированности.
Необязательно давить на жалость, чтобы чего-то добиться в социальной сфере.
Глядя на тот контент, который публикует проект, ты испытываешь не чувство жалости, а восхищение. Это подтолкнуло «47 в Игре» к развитию. Нам было важно ввести в инфополе молодого поколения тему, что есть дети и взрослые с синдромом Дауна, и они могут быть настоящими спортсменами. Никаких энциклопедических штук о 47 хромосомах. Все это чувствовалось через контент, который мы воспроизводили.
Для кого-то жалость действительно срабатывает лучше. Таких проектов, как «47 в Игре», меньшинство. Тем более сейчас, когда все западные инклюзивные программы, которые развивали тему трудоустройства людей с ОВЗ (например IKEA), ушли из России.
Но ведь с точки зрения визуальной коммуникации здесь все действительно очень просто: ты смотришь, как все делается в топовых футбольных клубах, и делаешь небольшую поправку на свою тему. Ты не можешь заинтересовать людей, увлеченных футболом, показывая им контент про жалость. А если ты показываешь, как кто-то забил крутой гол и потом сделал какую-то крутую штуку на камеру, ты разговариваешь на понятном для аудитории языке.
Мы заявили в обычный любительский футбольный турнир Петербурга человека с синдромом Дауна, на тот момент нашего лучшего игрока Ваню Ясточкина. Сейчас Ваня играет в другой команде.
Он провел на поле 15 минут и ни разу не коснулся мяча. Для первого опыта это много, и все восприняли это нормально. Мы подходили к соперникам перед матчем, говорили: «За нас выйдет Ваня, пожалуйста, не относитесь к нему снисходительно». Мы просили не грубить, но играть в полную силу, и игроки вообще его не щадили. На питерский любительский футбольный мир эта история произвела сильное впечатление.
Sports.ru написали о нас большую статью, после которой о проекте узнало много людей. Бывший футболист и блогер Евгений Савин, который вдохновил нас на проект, сделал репост. Мы тогда заполучили первую фанатскую базу. Через несколько дней нам позвонили из Puma с предложением о партнерстве — они предоставляли нам форму, экипировку, инвентарь для тренировок. В феврале 2022 года у нас уже была договоренность, что в партнерстве с брендом мы будем стоять на одной ступени с другими клубами Российской премьер-лиги, а футболки с именами игроков будут продаваться в магазинах. Перспективы были классные, но они свернулись.
За три года ребята сильно выросли и стали показывать игру другого уровня. Медийные люди начали узнавать про проект и рассказывать о нем, а Паша привлекал новых тренеров и выстраивал с ними обучение.
Поначалу наши ребята казались совсем малышами по сравнению с другими командами. По сути так и есть — средний возраст футболистов на тот момент был 12-14 лет, когда за другие команды играли 30-летние ребята. В первом турнире мы заняли седьмое место, а спустя два года стали занимать первые места и сейчас являемся действующими чемпионами почти во всех значимых турнирах. Самое важное, мы поняли, что ребята-то готовы к обществу. И это, наоборот, обществу нужно помогать правильно воспринимать людей с синдромом Дауна.
Чтобы пробиться в инфополе, приходится немного выйти за грань и реализовывать смелые идеи.
Если бы в индустрии спорта для людей с инвалидностью работали эксперты по продвижению, то социальные проекты выходили бы на нужную аудиторию, а инклюзивный спорт быстрее бы развивался. Сейчас прогресс есть, но он очень-очень медленный.
С «Ничего Обычного» мы делали мерч — футболку с одним удлиненным рукавом. Посыл был такой: «Попробуй забрать на себя часть внимания, которое привлекают к себе наши ребята каждый день». Кстати, этот странный удлиненный рукав еще и круто смотрелся!
Мы сотрудничали с UEFA — нас приглашали на пресс-конференцию во время Евро-2020, где выступала Лиза Данилова, вратарь команды. Хотелось как можно больше подсвечивать ребят в выгодном для проекта свете.
От некоторых историй мы отказывались. Например, мы осознанно не шли в телевизор. Как-то нам поступил запрос от телеканала, они хотели приехать на тренировку и сделать о нас репортаж. Я говорю: «Давайте! Только напишите, как вы это видите». Там сценарий начинался примерно так: «Сквозь большие окна надежды падает луч света, который озаряет будущее этих детей». Естественно, мы не пустили их на тренировку, такие новостные выпуски только вредят имиджу клуба.
Важно выходить из контекста благотворительности там, где это возможно. Есть те, кому здесь и сейчас нужна помощь, и есть те, кому здесь и сейчас помощь не нужна.
Как только деятельность проекта перестанет восприниматься как что-то из ряда вон выходящее, тогда мы и придем к равноправию.
Наши футболисты учат нас быть искренними, их не волнует, что о них подумают другие. И они просто живут здесь и сейчас — живут своими интересами, высказывают свое мнение. Они действительно очень счастливые люди, но не все в них это видят.
Они не солнечные, ведь они обладают огромным спектром эмоций. Цепляясь за эту стигму, мы обесцениваем другую сторону их жизни. Ответственность за это несут большие фонды: им удобно педалировать эту тему. Возможно, она эффективно работает, но последствия проявляются в том, что мы либо вообще не знаем, кто такие люди с синдромом Дауна, либо думаем, что они солнечные из-за дополнительной хромосомы, которая делает их какими-то другими. Какими — непонятно.
Я учусь дизайну, чтобы помогать некоммерческим проектам развиваться и формировать о них правильное представление.
Становиться профессиональным дизайнером и идти работать в «Яндекс» — не моя история. Связи с общественностью — очень широкий профиль, и я решил, что мне интереснее сфокусироваться на дизайне, если я хочу реализовывать свои проекты. У меня есть задумка создать международный портал, посвященный людям с ограниченными возможностями в спорте. Я знаю, что делать с точки зрения пиара и какие ценности туда вкладывать, но мне важно понять, как проработать проект хорошо с визуальной точки зрения.
Я хотел сам создать логотип для «47 в Игре» и уже сделал набросок, когда появились ребята из Adept Works и разработали крутой свежий качественный логотип, опираясь на мой референс. Их работа стоит больших денег, но они все сделали бесплатно, просто потому что им откликается проект. Этот случай — живой пример того, как грамотное позиционирование привлекает профессионалов.
В России нет недостатка в профессионалах. Ты можешь быть пиарщиком или креативным специалистом, а чтобы помогать — достаточно желания.
По сравнению с той же Турцией, в России мы гораздо дальше ушли в дизайне, визуально-смысловой нагрузке. У нас очень много интересных медиа, компаний, креативных пространств, много талантливых людей. И абсолютно не обязательно обладать специфическими знаниями в области взаимодействия с людьми с особенностями развития. Главное — твой бэкграунд, который и так у тебя имеется, адаптировать к делу, которым ты хочешь заниматься.
Турция считается мировым лидером в области инклюзивного спорта. У них есть свой чемпионат для людей с синдромом Дауна, для людей с ампутированными конечностями, даже чемпионат по баскетболу на колясках. Команды выписывают игроков из других стран и платят за трансферы, их поддерживают крупные местные компании, а сборные по этим видам спорта становятся чемпионами мира. То, чего пытается достичь «47 в Игре», здесь налажено с точки зрения спортивно-организационной составляющей.
У меня рядом с домом — кафе, где работают только люди с синдромом Дауна. Кажется, эта нация знает какой-то секрет. Я думаю, что работа и ценности, которые реализовываются в «47 в Игре», абсолютно точно можно экстраполировать и применять где угодно.
«47 в Игре» открыт к коллаборациям с проектами, которые разделяют те же ценности.
У нас есть партнер-барбершоп, где ребят стригут бесплатно, фирма, которая предоставляла очки, несколько проектов с Севкабелем. У нас был проект с «Буше» — наш ассистент тренера Диана Толстых училась у них готовить кофе. Потом она была бариста на нашем же турнире. Впоследствии мы бы хотели, чтобы она прошла стажировку и получила трудоустройство, но пока что эта идея отложена. Ребята могут справиться с очень большим количеством обязанностей, а с точки зрения имиджа такие истории — только плюс для бренда, который мыслит в одном направлении с «47 в Игре».
Помочь можно много чем. Возможно бартерное партнерство, спонсорство. Если у кого-то есть организация, которая готова спонсировать проект — это было бы супер. Если есть идеи — пишите в соцсети «47 в Игре»*.
Мы всегда стремились к тому, чтобы оплачивать чужой труд. Да, друзья помогали с продакшеном и съемками, но это снова уводило нас в благотворительность. К сожалению, от бесплатной работы страдает качество — мотивации может хватить на какое-то время, а когда тебе нужно внести правки, это превращается в «я сделаю, когда у меня будет время».
Пока мы говорим про благотворительность, мы все дальше от равноправия и продолжаем дискриминировать людей с ограниченными возможностями и особенностями развития.
Этот тезис не очень популярен, он идет как бы вразрез с общепринятым представлением о добрых поступках. Но люди несут ответственность за эксплуатирование определенных эмоций и создание флера, который не хочется пускать в свою жизнь. Люди с синдромом Дауна действительно активны — некоторые ходят в школу и на несколько видов спорта, поют, танцуют, кто-то учит английский. В общем, нужно видеть человека, а не диагноз. Банальная мысль, но ее не лишним будет повторить.
*Meta Platforms Inc. признана экстремистской организацией на территории РФ
